Сукин сын [Авторская редакция 2017 года] - Игорь Валентинович Волознев

— Где остановились джипы? — спросил Андрей.

Ребрин ещё раз взглянул на листок.

— На дороге. А машины Резаного стояли у забора. Как сказано в милицейском отчёте, поначалу обе банды переговаривались, не вылезая из машин. Потом, видимо, нашли общий язык, и несколько человек с той и с другой стороны вылезли и направились навстречу друг другу. Так что в первые минуты «стрелка» проходила мирно. Люди сошлись вот здесь, между легковушками Резаного и джипами Антона, — Ребрин, посматривая на листок, сделал несколько шагов и остановился. — Переговоры, похоже, продолжались в дружественной атмосфере. И вдруг началась стрельба. На карте обозначено, что палили вон оттуда.

Сыщик показал на покосившийся забор.

— Удачное место для засады, — отметил Андрей. — Удачнее не придумаешь. Заборчик стоит на возвышении, оттуда весь пустырь как на ладони.

— Саданули очередями сразу из двух автоматов. Некоторые очевидцы утверждают, что из трёх. Били по тем и по другим. Бойцы Антона и Резаного потеряли пять человек убитыми, были раненые, в их числе Антон.

— А что думает по этому поводу милиция?

— Милиция никогда не ввязывается в криминальные разборки, а думать она может всё что угодно, — ответил Ребрин. — Пойдём теперь к заборчику, посмотрим, что там.

По пути к забору им пришлось перебраться через длиннейшую траншею с ржавыми трубами на дне.

— Те, которые стреляли по бандитам, наверняка всё продумали, — ворчал Андрей, карабкаясь по склону траншеи. — До них так просто не добежишь…

За забором простиралась свалка. Кое-где виднелись заколоченные строения барачного типа. Неподалёку горел костёр, у которого сидели трое бродяг.

— Всё верно! — воскликнул Андрей, первым перебравшись через забор. — Отсюда просматривается весь пустырь! Группа бандитов в его центре представляла идеальную мишень. Удивительно, что кто-то уцелел. Если садануть отсюда из автомата, то толпу в пятнадцать человек можно скосить элементарно.

— Милиция предполагает, что стреляли противники обеих банд — с целью поссорить их, — сказал Ребрин. — Но мы будем придерживаться версии клиента: мишенью стрелявших был Клычков. Его убрали, чтобы свалить на него убийство Татьяны и других женщин.

— Значит, нам придётся искать тех, которые стреляли? — спросил Андрей.

— По-видимому, да.

Максимов с минуту молчал.

— Мне всё-таки думается, что правы менты, — сказал он. — Ведь откуда стрелявшие могли знать, что в группе переговорщиков окажется Клычков? Из машин вылезли не все, многие остались. И Клычков мог остаться. А во-вторых, было темно, стрелявшие не могли вести прицельный огонь. Поэтому многие тогда уцелели. И Клычков мог уцелеть. В его гибели, мне кажется, есть большой элемент случайности.

— Всё верно, — кивнул Ребрин. — Но то, что он был убит случайно, за компанию с остальными, нам ещё предстоит доказать.

Он засунул руки в карманы куртки и направился к бомжам. Максимов пошёл за ним.

Небритые грязные мужчины оглянулись на подошедших, однако с места не сдвинулись. Над костром висел котелок, в котором булькало какое-то варево; тут же была расстелена газета, на ней лежали хлеб, колбаса, вскрытая банка консервов; стояла початая бутылка водки. Один из бомжей взял её, отхлебнул из горлышка.

— Привет народу, — сказал Ребрин, присаживаясь на корточки.

— Привет-привет, — отозвался длинный, очень тощий бомж, который только что приложился к бутылке.

— Металлолом ищите? — спросил Ребрин.

— И его тоже. Тут чего хочешь полно, — бомж кивнул на холмы мусора.

— Давно этим промышляете?

— А тебе что за дело? — хмуро поинтересовался второй бродяга — мужичок в шапке-ушанке. Время от времени он помешивал в котелке ложкой.

— Больше недели или нет? — допытывался Ребрин. — Слышали, наверное, что тут было?

У длинного, который держал в руке бутылку, загорелись глаза.

— Стрельба такая была, грохотало на всю свалку! — выпалил он, икнув.

— А потом менты подвалили, и нам сгрёбывать пришлось отседова, — злобно процедила ушанка.

— Стреляли вон от того забора, — показал Ребрин. — И что же, вас они не видели?

— Кто? — спросил длинный.

— Те, кто стреляли.

— Вот ещё… Мы сразу залегли. А то ещё и в нас бы заодно пальнули. Как в свидетелей.

— Долго стреляли?

— Хрен их знает, часов у нас нет… А то хочешь, выпей с нами, — бомж протянул Ребрину бутылку.

Сыщик отрицательно покачал головой.

— Нет, браток, не пью я совсем. Давно завязал. Ты мне вот что скажи… Ты тех, кто стрелял, видел?

— Ничего мы не видели, командир, ничего, — заранее перебивая приятеля, затараторил бомж в ушанке. — Темно тогда было. И вообще, не знаем мы ничего.

— Не свисти, Грызун! — окрысился на него длинный. — Видели мы всё! И как они подъехали, и как к забору шли, и как линяли потом, когда отстрелялись! Я ещё тогда сказал, что это киллеры!

— Ты лучше бы заглох, — пробубнил бомж по кличке Грызун, косясь на сыщиков. — Заметут тебя, козла, и нас вместе с тобой.

— Не будем мы вас заметать, — улыбнулся Андрей. — Нам нужно только узнать, сколько их было и как они выглядели.

— И на какой машине приехали, — добавил Ребрин. — Вы её видели?

— Видели, — сказал длинный.

Грызун хотел снова перебить его, но тот уже вошёл в раж.

— Видели мы её! — повторил он громче. — Она вон там, за той горкой остановилась. А мы наблюдать за ней стали!

— Наблюдать? — переспросил Максимов. — С чего бы это?

— Удивились потому что. Сюда сроду никаких машин не приезжало, а тут приехала. Из неё двое вылезли и пошли туда, — он показал куда-то в сторону. — Потом началась стрельба. Это, значит, они и стреляли. Вон от того забора. Там какие-то мужики на иномарках подвалили, так они по ним из автоматов шмаляли. А потом смылись. Я видел, как они драпали. Выпить хочешь? — Он протянул бутылку Андрею.

— Нет, спасибо. У меня режим.

— Что за машина у них была? — спросил Ребрин.

— «Жигули» серого цвета. «Шестёрка».

— «Девятка», — перебил его третий бомж — сутулый, с жидкой бородкой и выпученными глазами, которыми он то и дело моргал. — Я видел!

Длинный озлился. Видимо, он был лидером в компании и не любил, когда ему возражали.

— Чего ты мог видеть своими слепыми гляделками? — накинулся он на товарища. — Сам же всё жалуешься, что не видишь ничего, очки тебе подай, а сейчас вдруг увидел!

— Вдаль вижу нормально, это вблизи плохо!

— Так «шестёрка» или «девятка»? — вмешался в их перепалку Ребрин.

Бородатый подался к Ребрину.

— «Девятка», — просипел он доверительно.

— Брешешь, гнида! — вскинулся длинный. — Ты в машинах ни хрена не смыслишь, а я шоферил!

— Ну ладно, ладно, — бородатый отмахнулся. — Может, «шестёрка», хрен с ней, я вообще и говорить не хочу, ну их, этих киллеров ваших грёбаных…

Грызун помешивал в котелке ложкой.

— Вы больше вякайте, — проворчал он. — Приедут